Настоящая книга — это последний выпуск альманаха "Социо/Логос", в подготовке которого принимал непосредственное участие Пьер Бурдье. Собранные здесь тексты отвечают одной центральной идее — показать, что социология и социальные науки в целом вынуждены постоянно бороться за свою автономию и легитимность в противостоянии внешним политическим и экономическим факторам. Как, оставаясь на критических позициях по отношению к политическому режиму, не оказаться вовлеченным в политические игры? Как, получая финансирование на исследования от правительственных или частных организаций, не попасть под экономический диктат? Могут ли социальные науки преодолеть "онтологическое соучастие" с социальной действительностью и решать свои собственные и собственно научные задачи? Как сочетаются научная и институциональная легитимность науки, научная и бюрократическая власть?

Выпуск предваряет «Введение…» Пьера Бурдье, обращенное к исследователям, посвятившим себя социальным наукам. Снова и снова Бурдье призывает нас объективировать свою научную и социальную позицию: «Рефлективность осуществляется как процесс объективации субъекта объективации, применяющей инструменты познания, предлагаемые дисциплиной, чтобы лучше познать того, кто ее практикует, и улучшить его способность действовать в этой дисциплине».

Идея борьбы за автономию научного поля преломляется в данной книге на материалах анализа разных социальных наук: социологии, экономики, философии. Если силовые отношения конкурирующих научных позиций (сравнительно) независимы от экономических и политических факторов, то мы можем констатировать автономию поля социальной науки. Чем выше степень автономии, тем в большей мере наука склонна придавать борьбе между своими агентами

(индивидами, лабораториями, институтами, научными школами) форму свободного от внешних принуждений диспута, опирающегося лишь на нормы логики и экспериментальное знание. Напротив, чем менее поле социальной науки автономно, тем более оно склонно производить вместо относительных истин абсолютно случайные представления.

Однако на деле социальной науке трудно завоевать автономию, поскольку легитимные представления о социальном мире есть одна из важнейших ставок игры, в которую вовлечены могущественные силы. Движимые политическими и экономическими мотивами, отдельные ученые или администраторы науки всегда имеют возможность опереться на внешние полю науки позиции с тем, чтобы навязать свое спонтанное видение социальной действительности. Но и это еще не все. Автономия социальной науки тем более условна, что сама «социальная действительность&taquo;, к которой, в конечном счете, она апеллирует, существует лишь как конструкт, а не некая не зависящая от представлений агентов «вещь». Более того, многие социологические истины не только не известны, но и вызывают сопротивление со стороны социальных агентов. Вследствие всего этого социальная наука не может рассчитывать на ту автономию, которой обладают естественные науки. Она всегда будет под вопросом.

Н.А. Шматко